Длинные широкие коридоры торгового центра были особенно оживлёнными в эти предпраздничные дни. И даже сейчас, в утренние часы, было довольно многолюдно. Я всегда любила эту приятную предновогоднюю суету. Все магазины украшены яркими праздничными гирляндами. Искусственные ели пестрят изобилием игрушек. Весёлые огоньки радостно мигают среди еловых веток и ярких шаров. Всё здесь говорит о приближающихся праздниках.

Я не спеша шла, толкая перед собой большую тележку. В длинном списке покупок на ходу зачеркнула ещё два пункта. Моя пятилетняя дочь Аня вприпрыжку бежала впереди меня, что-то весело напевая своей новой кукле. Ребёнка сегодня не с кем было оставить, поэтому она вынуждена была провести со мной день в походах по магазинам. Но я лишь радовалась времени, проведённому с дочкой. А её терпение было вознаграждено куклой, о которой она давно мечтала.

Уже под вечер, с тележкой, доверху нагруженной подарками и продуктами, мы спустились на парковку. Пока я переносила сумки и пакеты в багажник, Аня устроилась в своём кресле на заднем сиденье и самостоятельно пристегнула ремень. Но едва мы выехали на шоссе, дочка попросила:
- Мам, у меня закончилась водичка, я пить хочу, - и протянула мне пустую бутылочку из-под детской воды.
- Сейчас где-нибудь остановимся и купим, потерпи.

Через несколько минут я свернула с дороги к небольшому павильону с собственной парковкой на пару мест и встала недалеко от крыльца. Напротив, на низком бетонном ограждении, сидела старуха. Её грязная и рваная одежда красноречиво говорила о её образе жизни. Мы с дочкой вышли из машины. Анечка не расставалась со своей новой любимицей и бережно прижимала куклу к себе.

Проходя мимо старухи, я невольно поморщилась. Запах, исходящий от неё, остро ощущался даже на расстоянии. Не глядя ни на кого, она жевала свежую булку, держа её покрасневшими обветренными руками. Я достала из кармана несколько купюр, положила ей на колени и поспешила прочь.

В магазине было тепло и празднично. У окна стояла высокая нарядная ёлка в окружении ярких коробок, декорированных под подарки. Отпустив дочь изучать красавицу-ёлку, я встала в конец недлинной очереди. Передо мной весёлая компания ребят шумно и долго выбирала напитки.

- Бутылку детской воды, пожалуйста. - попросила я, когда до меня дошла очередь, и встревоженно обернулась. Молодые люди, смеясь и о чём-то споря, столпились позади меня, загородив собой и окно, и ёлку. Я не видела дочь и получив воду, торопливо протиснулась сквозь шумную компанию.

Ёлка одиноко стояла у окна. Я оглядела торговый зал. Ребёнка не было.
- Аня! - громко позвала я, стараясь не поддаваться панике.
- Аня!!! - я пробежала вдоль витрин, уже понимая, что дочки нет в магазине. Сердце сбивчиво и тревожно билось в груди, в глазах темнело. Я почувствовала, как к горлу подкатывают волны тошнотворной паники и поспешила выйти на улицу. Огляделась. Лёгкие, пушистые хлопья снега кружились в воздухе и мягко ложились на землю.

А в нескольких метрах от меня моя маленькая дочка обнимала старую грязную бродяжку. Чувство облегчения вперемежку с недоумением затопило меня. На негнущихся ногах, словно робот, я медленно пошла к ним. В свете фонаря были отчётливо видны изношенные, рваные одежды нищенки и засаленные волосы, клочками торчащие из-под шапки. По щекам старухи текли слёзы, оставляя светлые дорожки на грязном лице. Она бережно прижимала мою девочку к своей груди.

Я подошла и остановилась. Говорить было тяжело.
- Аня. - просипела я. Дочка обернулась. Милое детское личико было трогательно серьёзным. Она молча кивнула мне и снова повернулась к старухе.
- Помни, что я тебе сказала. Ты для Него самое большое сокровище, - произнесла Анюта слова, которые я сама так часто говорила ей. Я невольно прикрыла рот рукой, сдерживая вскрик. В глазах защипало, и я часто заморгала, прогоняя непрошеные слёзы.

Аня снова обняла старуху, вытерла детской ладошкой её щёки.
- Не плачь больше. Господь любит тебя.
Потянувшись, дочь, к моему ужасу, поцеловала её. А затем сделала совершенно невероятное - она отдала ей свою куклу.
- И я тебя тоже люблю. Возьми Валю, она тоже будет тебя любить. Обнявшись ещё раз, они словно нехотя отошли друг от друга. Нищенка неловко, переминаясь с ноги на ногу и с опаской посматривая на меня. А Аня, оглядываясь и махая ей рукой.

В молчании мы сели в машину, я выехала с парковки и влилась в поток машин на шоссе.
- Зачем ты отдала ей свою куклу? - спросила я у дочери.
- У меня много кукол. А эта бабушка совсем одна. - просто ответила Аня.

Мы мчались по вечернему, сверкающему огнями городу. Он был украшен к праздникам, он ждал, нарядный и торжественный. Но я больше не чувствовала атмосферы праздника. Мои глаза застилали слёзы. Маленькая пятилетняя девочка, моя дочь, сама того не подозревая, показала мне любовь Христа. А я, взрослый человек, много лет христианка, не смогла разглядеть то, что увидел невинный ребёнок, ещё не умеющий лгать и судить.

- Господи, прости меня, - прошептала я, заливаясь слезами. И внезапно приняв решение, я развернулась на ближайшем перекрёстке и поехала обратно. Нарушая скоростной режим, я мысленно молилась, чтобы старуха была ещё там.

- Мамочка, куда мы едем?
- Мы возвращаемся, доченька. Я хочу помочь этой бабушке.
Я лихо въехала на пустую, припорошенную снегом парковку. Вышла из машины, заглянула в магазин и на задний двор. Старухи словно никогда здесь и не было. Чувствуя горькую досаду, я вернулась в машину. Ощущение упущенной возможности тяжёлым камнем легло на сердце. Я не помогла тому, кто в этом так отчаянно нуждался.
- Мамочка, она уже ушла. - тихо сказала Анюта.
- Да, доча.
Я обернулась к ней и улыбнулась.
- Но мы снова приедем сюда завтра. И обязательно найдём её. Я тебе обещаю.

Я почувствовала себя лучше и тяжесть, давившая на сердце, отпустила. Оно словно очистилось и преобразилось. Мой ребёнок явил мне истинную любовь. А через оборванную нищенку, которая не сказала мне ни одного слова, будто сам Иисус проговорил: Будьте как дети.